Пост, в котором мне продолжают нравиться странные пейринги

[Asanat]

Про кого: ПиКура. Рё. Местами Каме и Тегоши
На сколько страшно: R
Что ждать: во всем винить прекрасную Trush. Нет, текст писался не специально для нее, но благодаря ПиКура-коллажам в ее дневнике. Писался под ее "Агнст"-сборник. Но получилось, кажется, опять что-то совсем не грустное.

У Окуры...

У Окуры родинки на лице - отмечает про себя Ямашита. Много родинок, как у Рё.
- Хочешь мандаринку?
Ямашита думает, почему он думает об этом. Мандаринку предлагает Тегоши, а кроме него и еще двух человек из обслуживающей команды в гримерной никого нет.
- На, - Юя подносит руку с пятью маленькими оранжевыми дольками почти к самому лицу Томохисы, но тот медлит. - Как хочешь, - юноша пожимает плечами и оставляет цитрус на подлокотнике дивана, на котором сидит Ямашита.
Он с минуту крутится перед зеркалом, поправляя прическу, быстро строчит кому-то мейл на телефоне и исчезает, нетерпеливо вертя телефон в руках. Уже из коридора до Ямашиты доносится сигнал о поступлении нового мейла.
Томохиса вертит оставленную Тегоши половинку мандарина в руках, вдыхая цитрусовый запах, и вспоминает, какой у Окуры нос. И какой подбородок. И какой разрез глаз. И какого цвета сейчас его волосы. Ямашита думает, что Окура кареглазый, как и все японцы, но он не помнит, не помнит...
Кисло-сладкие сочные дольки одна за другой отправляются в рот.

- Я думаю, у тебя сильные руки, но ты совершенно не умеешь драться! - авторитетно заявляет Ямашита, проглатывая очередную стопку вис... вод... да какая, по сути, разница, чего! Он не пьян, и ясно мыслит, и, наверное, даже сможет встать, но необходимость быть деликатным уже не кажется актуальной. Наоборот, честным быть так важно! И так приятно...
Окура сидит напротив, смотрит на Ямашиту и улыбается. Он флегматично водит пальцем по кромке бокала, в котором разбавленное соком мартини - "Слабак!" - и смотрит чуть с прищуром. Ямашиту бесит, как Окура смотрит, и как улыбается, как будто он тут самый умный! И то, что он не пьет, Ямашиту тоже бесит. Но больше всего Ямашиту бесит, что Рё не зубоскалит по этому поводу. Он вообще как-то слишком аккуратен с Окурой. Слишком.
Это Рё затащил их в этот бар, выпить после работы. Томохиса не помнит, под каким предлогом Рё сделал это. Он не помнит так же, почему согласился. Наверное, ему было просто интересно "познакомиться поближе" с этим кансайским мальчиком.
Окура оказался высоким (выше него самого) худым юношей. Он не пьет, все время молчит, со всем соглашается и застенчиво улыбается. То есть поначалу Ямашите казалось, что застенчиво. Теперь ему так совсем не кажется.
Нишикидо сидит тут же, и ему веселее всех. Или нет. Рё набрался сразу и быстро. Наверное, он решил, что алкоголь - лучший способ расслабиться, а то, как трезвый Рё был напряжен, сводя двух своих... своих двух, чувствовала, кажется, даже посудомойщицаа на кухне.
- Я ушел! - громогласно объявляет Нишикидо. Пытается встать, и когда ему это удается, свистящим шепотом добавляет: - Пописать...
- Ага, - соглашается Ямашита, снова наполняя свою стопку прозрачной резко пахнущей жидкостью. Нет, он не пьян, ни-ни!
Окура кивает, не прекращая улыбаться, но уголки его губ на мгновения ползут вниз - видимо, из-за уточнения Рё о своих ближайших намерениях.
- Вот! - Томохиса обвиняюще тычет пальцем в грудь Окуры. - Вот! Я тебя поймал! Ты - двуличная!...
Окончание фразы Ямашита проглатывает, потому что он не пьян, а некоторые слова все-таки нельзя озвучивать, даже если очень хочется. Но Окура, конечно, понимает.
- Наверное, - снова соглашается Тадайоши, не прекращая улыбаться, и от такого поведения Томохису начинает потряхивать. - Но почему ты так считаешь?
- Меня давно никто так не бесил, - честно признается Ямашита.
Его собеседник, кажется, искренне расстроен. Во всяком случае, выглядит таковым.
- Это потому что я с Рё? Или потому, что многие считают меня сексуальным? - печально спрашивает он.
От осуществления намерения проехаться кулаком по наивной до нельзя физиономии юноши Ямашиту спасает появление Рё.
- Ты быстро, - отмечает Окура, а Ямашита опустошает свою стопку.
- Еще по одной? - радостно интересуется Рё, когда Томохиса со стуком опускает ее на стол.

В конце вечера Ямашита едва стоит на ногах, Рё не стоит вовсе, а Окура только изредка тяжело вздыхает и чуть чаще прикрывает глаза - "Слабак." Они отвозят Рё домой, дотаскивают его до квартиры, и Ямашита морщится, глядя, как Окура, пожалуй, слишком привычно роется в карманах джинс Нишикидо в поисках ключей.
- У тебя что, своих нет? - раздраженно бросает он, и Тадайоши только отрицательно качает головой, не размениваясь на звуки.
- Почему ты так себя ведешь? - спрашивает Ямашита, наблюдая за тем, как Окура укладывает Рё.
- Как? - не отвлекаясь, уточняет Окура, но Томохиса не может сформулировать ответ.
На самом деле, куда больше его беспокоит то, почему он сам так себя ведет. Как... как... объяснить себе это он тоже не может.

- Пойдем? - спрашивает Окура, возвращаясь с кухни (Ямашита не может не отметить, как по-хозяйски он туда направился, почти как Каме на его собственную, но Каме ведет себя по-хозяйски на любой кухне, а этот...). - Или ты останешься здесь? Постелить тебе на диване?
Вопрос застает Ямашиту врасплох.
- А ты? - недоуменно спрашивает он. - Ты, разве, не останешься?
- Нет, - просто отвечает Тадайоши. - Ну?
- Поехали ко мне, - заявляет Ямашита. - Поговорить надо.
Окура не спорит.

Тем не менее, всю дорогу они молчат. Ямашита трезвеет, перебирает в голове сотни вопросов, обращенных, в основном, к себе, главный из которых: "Какого черта?". Окура просто смотрит в окно или дремлет.
- Душ там, спальня там, кухня... - говорит Ямашита и в ужасе замолкает, соображая, что только что брякнул.
- Ты любишь традиционный или в душе? - раздается спокойный голос Тадайоши над правым плечем хозяина квартиры. Томохиса начинает отчаянно краснеть.
- Извини, - бормочет он, но Окура его не слышит:
- Если в душе, дай мне сперва немного времени, хорошо?
Томохиса шокирован.
- Ты хочешь сказать, что собираешься заниматься со мной сексом?
- А ты хочешь сказать, что этого не хочешь? - усмехается гость. В глазах его играют бесенята, он притягательно расслаблен, и феромонами, исходящими от него, сносит все близстоящие объекты. Такая сексуальность и не снилась развратнику-Каменаши (хотя какой уж бедный мальчик Каме развратник рядом с этим монстром! Так, в игры играет...) Ямашита пытается сообразить, в какой именно момент времени его спутника подменили. Наверное, когда они выходили из лифта, больше некогда.
- Я же видел, как ты смотрел на меня в баре, - продолжает, между тем, Тадайоши. - Наверняка Рё рассказывал тебе, как я делаю минет. В любом случае, ты в курсе, как его делает он. Он спит с нами обоими, и, думаю, не был бы против нашей связи. А у меня, в свою очередь, нет оснований не любить и не хотеть человека, которого любит и хочет он. Но если я ошибся, извини. Выпей еще рюмку чего-нибудь, ложись спать, а утром ты подумаешь, что все это тебе приснилось.
- Я не совсем уверен, что мне это сейчас не снится...
- Вот видишь, - Окура улыбается тепло и по-доброму, как... старшая сестра. - Если ты передумал, я пошел...
- Подожди, - Ямашита хватает гостя за руку и продолжает, дивясь собственной смелости: - Останься. Не для секса, а просто... пока. Мы потом попробуем... втроем.

Наутро голова болит в меру, ровно на столько, чтобы стакана холодной воды, забытого кем-то на тумбочке, хватило, чтобы заглушить недомогание. А вообще-то Ямашиту будит запах кофе, доносящийся с его кухни.
- Иди умывайся, - предлагает Окура, попивающий кофе с тостами за его обеденным столом. На Окуре ямашитина футболка, ямашитины же мягкие домашние брюки, которые Окуре коротковаты, и он выглядит таким родным и правильным, что Томохисе кажется, что они живут вместе уже лет пять, только он об этом, почему-то, совсем ничего не помнит. - Ничего, что я одолжил? - уточняет Окура, чуть оттягивая край футболки вниз. - Я верну тебе постиранными. И еще, можно звать тебя Томо?
Томохиса содрогается, слыша любимое сокращение Тегоши, и почти предлагает более демократичное "ЯмаПи", но в последний момент передумывает.
- Зови. Мы что, все-таки трахались вчера?
Окура только улыбается чуть шире, и утренний свет играет в его темно-каштановых волосах.
- У тебя тут чашки зеленая и желтая! - слышит Томохиса с кухни, вытирая лицо после умывания. - Так мило!
Томохиса обещает себе купить еще одну, красную. Для себя.